Письмо Полине Виардо - Письма (1831-1849) - Мемуары и переписка- Тургенев Иван Сергеевич

17, 18, 19, 20 апреля (29, 30 апреля, 1, 2 мая) 1848. Париж

Paris, samedi 29 avril 1848.

Guten Mo'rgen und tausend Dank, beste, theuerste, gelieb-teste Frau!..

Apres cette espece d'"Ave",-- voyons, de quoi vous en-tretiendrai-je aujourd'hui? Ma derniere... ou plutot ma premiere lettre a ete si folle, qu'il faut que je tache d'etre excessivement raisonnable cette fois-ci - et de remplir nies 4 pages sans marges. La derniere partie de ma "proposition", comme dirait un rhetoricien, est-tres facile a executer, d'autant plus que ma lettre ne partira qu'apres-demain; pour la premiere, ma foi - elle deviendra ce qu'elle pourra. On fera son possible.-- Je vous dirai donc, Madame, que tous ces jours-ci il a fait un temps brumeux, maussade, froidiuscule, pour ne pas dire froid, pleurni cheur et maladif - very gentlemanlike, en un mot c'est-a-dire atroce. J'attendrai un soleil plus propice pour aller a Fontainebleau; jusqu'a present nous n'avons eu qu'un genuinu English sun, warranted to produce a gentle and comfortab-l'e beat. Cependant cela ne m'a pas empeche d'aller hier a l'Exposition. Savez-vous que dans toute cette grande diablesse d'Exposition il n'y a qu'une petite esquisse de Delacroix qui m'ait veritablement plu? "Un lion qui devore une brebis dans une foret". Le lion est fauve, herisse, superbe, il s'est bien commodement couche, il mange avec appetit, avec sensualite, avec toute tranquillite d'esprit; et quelle vigueur dans le coloris, ce coloris sale et chaud, tachete et lumineux a la fois, qui est particulier a Delacroix.-- Il y a aussi deux autres tableaux de lui: "La Mort de Valentin" (dans "Faust") et "La Mort du Christ", deux abominables croutes - si j'ose m'exprimer ainsi. Du reste - rien. Quelle triste exposition pour inaugurer la Republique1!

Le soir j'ai ete voir les "Cinq sens", ballet. C'est inimagi-nablement absurde. Il y a entre autres une scene de magnetisme - (Grisi magnetise Mr Petitpa pour lui faire naitre le sens du gout) - qui est quelque chose de colossal en fait de stupidite. Il y avait beaucoup de monde; on a beaucoup applaudi. Grisi a fort bien danse en effet.-- Mais c'est ennuyeux, un ballet. Des jambes, des jambes et puis des jambes... c'est monotone2. Avant le ballet on a donne le 2-е acte de "Lucie"3 avec Poultier!!, Portheaut!!! et une demoi-relie Rabi ou Riba ou Ribi ou Raba - enfin un nom parfaitement anonyme. Cette demoiselle anonyme avait une peur atroce; mais sa voix est fort mauvaise; il est vrai de dire qu'elle est laide, ce qui ne l'empeche pas d'etre vieille. Je puis vous offrir un dessin ou comme le disent les ingenieurs un trace, une "coupe parallele" de sa voix et de sa maniere d'en tirer parti.

Dimanche, 30 avril.

Bonjour, Madame.-- Quand on met le matin le nez a la fenetre... tiens c'est un vers. Eh bien puisqu'il est venu tout seul il faut lui faire la politesse de lui donner un compagnon... "Peut-etre on ne voit rien - quelque chose peut-etre!" C'est du Hugo tout pur4.-- Mais je voulais dire autre chose. Je voulais dire que quand (oh, la maudite plume!) on met le matin le nez a la fenetre et qu'on respire l'air du printemps - on ne peut s'empecher de desirer etre heureux. La vie - cette petite etincelle rougeatre dans l'Ocean sombre et muet de l'Eternite!!!, ce seul moment, qui nous appartient - etc., etc., etc. ... c'est bien lieu commun - et cependant c'est vrai. (Demain je m'acheterai d'autres plumes; celles-ci sont detestables et me gatent le plaisir que j'ai de vous ecrire.) - Voyons cependant... (Ah! grace a Dieu! en voila une qui est passable!) - J'avais promis d'etre raisonnable. Qu'ai-je fait hier, samedi? J'ai lu un livre dont j'avais souvent parle avec beaucoup d'eloges sans le connaitre: je le confesse - "Les Provinciales" de Pascal, c'est admirable de tous points. Bon sens, eloquence, verve comique - tout y est. Et cependant c'est l'ouvrage d'un esclave - d'un esclave du catholicisme. "Les Cherubins, ces glorieux composes de tete et de plume", "les illustres faces volantes", qui soiit "toujours rouges et brulantes" du jesuite Le Moine m'ont l'ait rire aux eclats5. Puis je suis alle voir l'exposition des figures representant la Republique - ou plutot de 700 esquisses representant cette figure - et je suis revenu indigne comme tout le monde. C'est une abomination inimaginable! - Quel concours!! Ou es-tu jury6? Puis j'ai passe ma soiree chez un Mr Toutchkoff7 dont je vous ai deja parle.-- Nous y avons mene une conversation plus ou moins interessante, mais fort penible. Connaissez vous de es maisons, ou il est impossible de causer a esprit couche, ou la conversation devient une serie de problemes, qu'on resout a la sueur de son intellect, ou le maitre de la maison ne se doute pas que souvent la plus delicate des attentions est de ne pas faire attention a son {Далее зачерпнуто: visiteur} convive, ou il y a de la glu a chaque parole? - Quel supplice! C'est un relais de poste qu'une pareille conversation et c'est vous qui faites le cheval. Puis en me couchant, j'ai lu le "Voyage autour de ma chambre" du comte de Maistre, autre chose que je ne connaissais pas. Mais ce voyage m'a fort peu plu; c'est une imitation de Sterne - faite par un homme de beaucoup d'esprit - et j'ai remarque qu'en fait d'imitations, les plus spirituelles sont precisement les plus detestables - quand elles se prennent au serieux.-- Un sot copie servilement; un homme d'esprit sans talent imite pretentieusement et avec effort - avec le pire de tous les efforts - avec celui de vouloir etre original. Une pensee captive qui se debat - triste spectacle! Les imitateurs de Sterne me sont surtout en horreur - des egoistes remplis de sensibilite, qui se mijotent, se lechent et se plaisent tout en se donnant des airs de simplicite et de bonhomie.-- (Topffer est un peu dans ce genre)8.

L'expedition de mon ami Herwegh a fait un fiasco complet; on a fait un massacre atroce de ces pauvres diables d'ouvriers allemands; le chef en second, Bornstedt a ete tue; pour Herwegh, on le dit de retour a Strasbourg avec sa femme. S'il vient ici, je lui conseillerai de relire "Le Roi Lear", surtout la scene entre le roi, Edgar et le fou dans la foret.-- Pauvre diable! Il aurait du ne pas commencer l'affaire ou se faire tuer comme l'autre9.

Le dernier bulletin de Mme Sand a fait sourire tout Paris; elle y cite Jean-Paul Richter et fait parler le Ministre de l'Interieur de calomnies, de fruits murs, de vers rongeurs et d'oeufs de mouche deposes dans les fruits.-- Que diable va-t-elle faire dans cette galerel0? - Mais je ne vais pas vous parler politique.

Votre mari revient-il a Paris? - M. Bastide se trouve sur la liste des elus11.

Mme Sitches m'a donne de vos nouvelles.-- J'espere, Madame, que vous aurez la bonte de m'ecrire bientot... Tausend, tausend Danke fur... Sie wissen wofur, Sie beste, theuerste Frau... Wie glucklich hat es mich gemacht! - A demain.

Lundi, 1-ermai. 11 h. du soir.

J'ai profite du beau temps qu'il a fait aujourd'hui pour aller a Ville d'Avray - petit village au-dela de Saint-Clovul. Je crois que j'y louerai une chambre.-- J'ai passe plus de quatre heures dans les bois - triste, emu, attentif - absorbant et absorbe. L'impression que la nature l'ait sur l'homme seul est etrange... il y a dans cette impression un fonds d'amertume fraiche comme dans toutes les odeurs des champs - un peu de melancolie sereine comme dans les chants des oiseaux. Vous comprenez ce que je veux dire - vous me comprenez bien mieux que je ne me comprends moi-meme. Je ne puis voir sans emotion une branche couverte de feuilles jeunes et verdoyantes se dessiner nettement sur le ciel bleu - pourquoi? - Oui, pourquoi? Est-ce a raison du contraste entre ce petit brin vivant, qui flotte au gre du moindre souffle, que je puis briser, qui doit mourir - mais qu'une seve genereuse anime et colore - et cette immensite eternelle et vide, ce ciel qui n'est bleu et rayonnant que grace a la terre? (Car hors de notre atmosphere il y fait un froid de 70 degres et fort peu clair. La lumiere se centuple au contact de la terre.) - Ah, je ne puis pas souffrir le ciel - mais la vie, la realite, ses caprices, ses hasards, ses habitudes, sa beaute fugitive, j'adore tout cela. Je suis attache a la glebe, moi.-- Je prefererais contempler les mouvements precipites de la patte luisante et humide d'un canard, qui se gratte le derriere de la tete au bord d'une mare - ou les gouttes d'eau longues et etincelantes tombant lentement du museau d'une vache immobile qui vient de boire dans un etang, ou elle est entree jusqu'aux genoux - a tout ce que les cherubins, "ces illustres faces volantes" peuvent apercevoir dans les ci eux...

Mardi, 2 mai, 9 1/2 h. du matin.

Je me trouvais hier soir dans une disposition d'esprit phi-losophico-pantheistique... Voyons autre chose - aujourd'hui.-- Je veux parler de vous, ce qui prouve... que j'ai bien plus d'esprit aujourd'hui. Vous debutez dans "Les Huguenots"; c'est tres bien; mais il ne faut pas qu'on ne vous fasse faire que des roles dramatiques l2. Si vous chantiez "La Somnambule"... c'est le meilleur role de MlleLind; elle y debute, eh bien apres? Je crois pouvoir repondre d'un grand succes. Vous irez l'entendre apres-demain; vous m'ecrirez, n'est-ce pas, l'impression qu'elle vous aura faite? Dans tous les cas - ne vous laissez pas enfermer dans la specialite des roles dramatiques.--Les journaux disent, que c'est le (", samedi, que vous debutez. Est-ce vrai? - Il y aura quelqu'un ce soir la a Paris, qui sera... je ne vous dis pas inquiet - mais enfin. Il ne sera pas dans son assiette ordinaire, je vous en reponds. Quelle drole d'expression - etre dans son assiette - comme un mets 13. Et qui nous mange? Les Dieux? Et si l'on dit de quelqu'un qu'il est inquiet, qu'il n'est pas dans son assiette ordinaire - cette inquietude provient peut-etre de la possibilite d'etre mange par un autre Dieu que le sien? - Je dis des betises.-- Les hommes nous broutent, les dieux nous mangent!!

J'ai ete - avant-hier soir - voir Frederick Lemaitre dans "Robert Macaire". La piece est mai faite et ignoble; mais Frederick est l'acteur le plus puissant que je connaisse. Il en est effrayant. Robert Macaire - c'est encore un Pro-methee - mais le plus monstrueux de tous. Quelle insolence, quelle audace effrontee, quel aplomb cynique, quel defi a tout et quel mepris de tout14! Le public est parfait de tenue: calme, froid et digne. Ma parole d'honneur - le dernier gamin jouit du talent de Frederick en artiste - et-trouve le role degoutant. Mais aussi quelle verite accablante, quelle verve! Je me tais, car je sais que vous n'aimez pas Frederick.-- Mais--voyez-vous - le sens moral et le sens du beau sont deux bosses, qui n'ont rien a faire l'une avec l'autre... Heureux qui les possede toutes deux15!

Il fait un temps magnifique aujourd'hui. Je vais sortir dans une heure, pour ne rentrer que fort lard dans la journee. Il faut que je me trouve une petite chambre hors Paris. Ce qui m'a empeche de me decider pour Ville d'Avray c'est qu'il faut traverser la Seine (pour y aller) sur un pont do bateaux et a pied - les mariniers ayant profite de la Revolution de fevrier pour detruire le pont du chemin de 1er.-- Et cela prend beaucoup de temps.

Je tacherai de me faufiler dans les tribunes de l'Assemblee nationale le jour de l'ouverture16. Si je reussis, je vous promets la description la plus fidele. De votre cote, Madame, quand vous serez bien casee, vous nous decrirez votre maison et votre salon.-- Faites cela s'il vous plait, пожалуйста.

Nun aber geben Sie mir Ihre lieben und theuren Iiande, damit Ich die recht lange drucken und kussen kann.-- Die rechte Hand besonders - Sie schreiben ja mit der rechten Hand? Was man nur lieber denken, sagen und fiihlen kann, denke, sage und fuhle ich jetzt.-- Nicht wahr - davon sind Sie uberzeugt? Leben Sie recht wohl, bestes, geliebtestes We-sen.-- Et maintenant, Madame, permettez-moi de vous serrer la main. Mille amities a Mme Garcia, votre mari, Mlle Antonia et Louise. Je salue Mlle Mina.-- Noch einmal, lebcn Sie recht, recht wohl und bleiben Sie gewogen Ihrem allen, unwandelbar treuen und ergebenen Freund.

J. T.......

87. Полине Виардо С французского:

Париж, суббота 29 апреля 1848.

Guten Morgen und tausend Dank, beste, theuerste, geliebteste Frau!.. {Доброе утро и тысяча благодарностей, самая лучшая, дорогая, любимая женщина!.. (нем.). приветствия (лат.).} После такого "Ave" - о чем же побеседовать с вами сегодня? Мое последнее... или, вернее, первое письмо было таким безумным, что надо постараться на этот раз быть особенно рассудительным и заполнить эти 4 страницы без полей. Последнюю часть моего "предложения", как сказал бы знаток риторики, исполнить очень легко, тем более, что мое письмо будет отправлено только послезавтра; что касается первой части, то, право, как получится, так получится. Сделаем, что сможем. Итак, я вам скажу, милостивая Государыня, что все эти дни погода стоит туманная, угрюмая, froidiuscule {холодноватая (франц.-лат., шутливо).}, чтобы не сказать холодная, плаксивая и нездоровая, словом - very gentlemanlike {вполне джентльменская (англ.).}, то есть ужасная! Я подожду солнечной погоды, более благоприятной для поездки в Фонтенбло; до сих пор у нас было лишь genuine English sun, warranlod lo produce a gentle and comfortable beat {подлинно английское солнце, способное создать приятную и уютную теплоту (англ.).}. Однако мне это не помешало вчера пойти на Выставку. Поверите ли, что на этой чертовски большой Выставке мне по-настоящему понравился лишь маленький эскиз Делакруа? - "Лев, пожирающий овцу в лесу". Рыжий, ощетинившийся лев великолепен; он весьма удобно улегся, ест с аппетитом, со сладострастием, с полною безмятежностью; и какая сила в этом грязном и теплом колорите, где темные пятна перемежаются с ярким спетом, колорите, который вообще присущ Делакруа!-- Там же выставлены две другие его картины: "Смерть Валентина" (из "Фауста") и "Смерть Христа", обе - ужасная мазня - осмелюсь так выразиться! И больше ничего. Какой унылой выставкой начинается республика1!

Вечером я смотрел балет "Пять чувств". Это невообразимый вздор. Между прочим, там есть сцена магнетизма (Гризи магнетизирует г-на Петипа, чтобы пробудить у него чувство вкуса),-- по своей глупости нечто выдающееся. Народу было много, и много аплодировали. Гризи действительно очень хорошо танцевала. Но балет - скучная вещь - ноги, ноги и опять ноги... это однообразно2. Перед балетом давали второй акт "Лючии"3 с Пультье!!, Порто!!! и какою-то девицей Раби, или Риба, или Риби, или Раба - словом, вовсе неизвестное имя. Эта неизвестная девица испытывала ужасный страх, да и голос у нее очень плохой; она, но правде сказать, безобразна лицом и к тому же стара. Я могу предложить вам рисунок или, как говорят инженеры, чертеж, "разрез" ее голоса и ее манеры им пользоваться. Воскресенье, 30 апреля.

Добрый день, милостивая государыня. Когда утром выглянешь в окошко... позвольте, да ведь это стих. Ну, что ж, поскольку он явился в единственном числе, надо быть учтивым и найти ему спутника... "Может быть, не видно ничего - а, быть может, немного!" Это чистейший Гюго4. Но я хотел сказать нечто иное. Я хотел сказать, что, когда (о, проклятое перо!) утром выглядываешь в окно и вдыхаешь весенний воздух, не можешь подавить в себе желания быть счастливым. Жизнь - эта искорка, мерцающая в мрачном и немом океане Вечности!!! - это единственное мгновение, которое нам принадлежит - и т. д., и т. д., и т. д., всё это избито, а между тем верно. (Завтра куплю себе других перьев; эти отвратительны и портят мне удовольствие писать вам.) Итак, продолжим. (Ах, слава богу, вот нашлось одно сносное!) Я обещал быть благоразумным. Что я делал вчера, в субботу? Читал книгу, о которой, каюсь, часто отзывался с большой похвалой, не зная ее, - "Провинциальные письма" Паскаля. Это восхитительно со всех отношениях. Здравый смысл, красноречие, своего рода комизм - всё здесь ость. А между тем это произведение раба, раба католицизма,-- "херувимы, эти блаженные существа, состоящие из головы и перьев", "прославленные парящие лики", всегда "багряньте и пламенеющие", иезуита Лемуана рассмешили меня до слез5.

Лотом я отправился посмотреть выставку статуй, олицетворяющих Республику, или, вернее, 700 различных эскизов этой статуи, и возвратился оттуда в таком же негодовании, как и все. Это невообразимая мерзость! Вот так конкурс!! Где ты, жюри6? Затем я провел вечер у г-на Тучкова7, о котором я вам уже говорил. Мы там пели разговор более или менее интересный, но очень утомительный. Знакомы ли вам такие дома, где невозможно разговаривать без умственного напряжения, где беседа превращается в ряд задач, которые приходится решать в поте ума своего, где хозяин дома и ко подозревает, что часто высшее проявление внимания к {Далее зачеркнуто: посетителю} гостю - не обращать на него внимания; где каждое слово произносится с натугой? Какая пытка! Такой разговор - это езда на перекладных, причем вы являетесь лошадью. Затем, на сон грядущий, я прочел "Путешествие вокруг моей комнаты" графа де Местра,-- еще одну вещь, которой не знал. Но это путешествие мне очень мало понравилось; это подражание Стерну, написанное очень умным человеком,-- а я заметил, что из подражаний всего отвратительнее бывают самые умные, когда они предпринимаются всерьез. Глупый человек подражает рабски; человек умный, но бесталанный подражает претенциозно, и с усилием, с самым худшим изо всех усилий,-- быть оригинальным. Бьющаяся в плену мысль - печальное зрелище! Особенное отвращение внушают мне подражатели Стерна,-- эгоисты, полные чувствительности, которые нежатся, облизываются, любуются собой, стараясь в то же время казаться простыми и добродушными. (Тёпфер немного в этом роде)8. Экспедиция моего друга Гервега потерпела полное фиаско; эти бедняги - немецкие рабочие подверглись ужасному избиению. Помощник его, Борнштедт, был убит, что касается Гервега, то он, говорят, вернулся в Страсбург со своей женой. Если он приедет сюда, я посоветую ему перечитать "Короля Лира", особенно сцену с королем, Эдгаром и шутом в лесу. Бедняга! Ему следовало или не начинать дела, или дать убить себя, как это сделал тот, другой9...

Последний бюллетень г-жи Санд заставил смеяться весь Париж; в нем она цитирует Жан-Поля Рихтера и заставляет министра внутренних дол говорить о клеветах, о зрелых плодах, об угрызениях совести и мушиных яйцах, отложенных в плодах. Какого дьявола она ввязалась в это дело10? Но не стану говорить вам о политике.

Возвращается ли ваш муж в Париж? Г-н Бастид находится в списке избранных11.

Г-жа Сичес писала мне о вас. Я надеюсь, милостивая государыня, что вы будете так добры вскоре мне написать. Tausend, tausend Danke fur... Sie wissen wofur, Sie besle, thcursle Frau... Wie gliicldich hat es mich gemacht! {Большое, большое спасибо за... Вы знаете за что, самая лучшая, дорогая из женщин. Каким счастьем это было для меня! (нем.).} До завтра.

Понедельник, 1 мая. 11 ч. вечера.

Я воспользовался наступившей сегодня хорошею погодой, чтобы съездить в Виль д'Авре - деревушку за Сен-Клу. Я думаю, что сниму там комнату. Я провел более четырех часов в лесу,-- печальный, растроганный, внимательный, поглощающий и поглощенный. Странное впечатление природа производит на человека, когда он один... В этом впечатлении есть осадок горечи, свежей, как в благоухании полей, немного меланхолии, светлой, как в пении птиц. Вы понимаете, что я хочу сказать, вы понимаете меня гораздо лучше, чем я сам себя понимаю. Я без волнения не могу видеть, как ветка, покрытая молодыми зеленеющими листьями, отчетливо вырисовывается на фоне голубого неба - но почему? Да, почему? Не из-за контраста ли между этой маленькой живой веточкой, колеблющейся от малейшего дуновения, которую я могу сломать, которая должна погибнуть, но которую какая-то великодушная сила оживляет и окрашивает, и этой вечной и пустой беспредельностью, этим небом, которое только благодаря земле такое синее и лучезарное? (Ведь за пределами нашей атмосферы холод достигает 70 градусом и света очень мало. Свет стократно увеличивается при соприкосновении с землей). Ах, я не выношу неба,-- но жизнь, действительность, ее капризы, ее случайности, ее привычки, ее скоротечную красоту,-- всё это я обожаю. Что до меня - я прикован к земле. Я предпочту созерцать торопливые движения утки, которая блестящею и влажною лапкой чешет себе затылок на краю лужи, или длинные сверкающие капли воды, которые медленно падают с морды неподвижно стоящей коровы, только что напившейся в пруду, куда она вошла по колено,-- предпочту всему тому, что херувимы, "эти прославленные парящие лики", могут увидеть в небесах...

Вторник, 2 мая, 9 1/2 ч. утра.

Вчера вечером я находился в философско-пантеистическом настроении духа. Сегодня речь пойдет о другом. Я хочу поговорить о вас, а это доказывает... что сегодня я гораздо умнее. Вы дебютируете в "Гугенотах"; это очень хорошо, но не следует допускать, чтобы вам поручали только драматические роли12. Если бы вам спеть "Сомнамбулу"... это лучшая роль м-ль Линд; она в ней дебютирует - ну, что же из этого? Мне кажется, что я могу ручаться за большой успех. Вы пойдете ее слушать послезавтра; не правда ли, вы сообщите мне, какое она на вас произвела впечатление? Во всяком случае, не позволяйте ограничивать себя исполнением драматических ролей.-- Газеты сообщают, что вы дебютируете 6-го, в субботу, так ли это? В этот вечер в Париже один человек будет... я не говорю беспокоиться, но по крайней мере... он будет не совсем в своей тарелке, ручаюсь вам за это. Какое странное выражение - быть в своей тарелке, будто кушанье13! А кто нас ест? боги? Если о ком-то, кто волнуется, говорят, что он находится не в своей тарелке, это волнение происходит, вероятно, от возможности быть съеденным каким-нибудь другим, не своим богом. Я говорю глупости. Люди нас обгладывают, а боги нас поедают!!

Третьего дня вечером я ходил смотреть Фредерика Леметра в "Робере Макере". Эта пьеса написана плохо и вообще отвратительна, но Фредерик - самый сильный актер, какого я знаю. Он в роли Робера Макера страшен. Это еще один Прометей, но самый чудовищный из всех. Какая дерзость, какая бесстыдная наглость, какая циническая самоуверенность, какой вызов всему и какое прозрение ко всему14! Публика держит себя превосходно: спокойно, холодно и с достоинством. Честное слово, последний уличный мальчишка, словно художник, наслаждается талантом Фредерика, а роль его находит отвратительной. Но какая гнетущая правда, какое вдохновение! Я умолкаю, ибо знаю, что вы не любите Фредерика. Но, видите ли, нравственное чувство и чувство прекрасного - это две шишки, которые не имеют ничего общего между собой. Счастлив тот, кто наделен ими обеими15.

Сегодня великолепная погода. Я выйду через час и вернусь к вечеру, очень поздно. Мне надо найти для себя маленькую комнатку вне Парижа. Поселиться в Виль д'Авре мне помешала необходимость переправляться через Сену (чтобы попасть туда) по понтонному мосту, и притом пешком,-- так как судовщики воспользовались февральской революцией и разрушили железнодорожный мост.-- А это требует много времени.

Я постараюсь пробраться на трибуны Национального собрания в день открытия16. Если это мне удастся, я обещаю вам прислать самое точное описание. С вашей стороны, милостивая государыня когда вы совсем устроитесь, вы нам опишете ваш дом и вашу гостиную. Сделайте это, пожалуйста {Это слово в оригинале написано по-русски.}.

Nun aber geben Sie mir Ihre lieben und theuren Hande, damit Ich sie recht lange drucken und kiissen kann. - Die rechte Hand besonders - Sie schreiben ja mit der rechten Hand? Was man nur liebor denken, sagen undfiihlen kann, denke, sage und fiihle ich jetzt.-- Nicht wahr - davon sind Sie uberzeugt? Lebon Sie recht wohl, bestes, geliebtestes Wesen {Теперь же протяните мне ваши милые и дорогие руки, чтобы я мог сжимать их и долго-долго целовать. В особенности - правую, ведь ею вы пишете? Всё, что думают, говорят и ощущают хорошего, думаю, говорю и ощущаю ныне я.-- Не так ли, вы убедились в этом? Будьте же счастливы, самое лучшее, любимое существо (нем. ).}. А теперь, милостивая государыня, позвольте мне пожать вам руку. Тысяча приветов г-же Гарсиа, вашему мужу, м-ль Антонии и Луизе. Мой поклон м-ль Мине.-- Noch einmal, leben Sie recht, recht wohl und bleiben Sie gewogen Ihrem alten, unwandelbar treuen und ergebenen Frouad {Еще раз будьте счастливы, очень счастливы и оставайтесь благосклонной к вашему старому, неизменно верному и преданному другу (нем.).}.

И. T.......