П. В. Анненкову - Письма (1855--1858) - Мемуары и переписка- Тургенев Иван Сергеевич

31 октября (12 ноября) 1857. Рим

Рим, 31 октяб. (12 нояб.) 1857.

Милый А<нненков>, ваше письмо меня очень обрадовало1, и я надеюсь, что переписка наша оживится снова. Нам с вами надобно непременно, хотя изредка, писать друг к другу. Вот уже скоро две недели, как я в Риме; погода стоит чудесная; но болезнь моя опять принялась грызть меня. Это очень меня огорчает, потому что, если бы не эта мерзость, я бы работал. Я это чувствую, и даже, несмотря на болезнь, уже кое-что сделал. Не буду говорить вам о Риме - мало сказать не стоит, много - невозможно. Я знакомлюсь с ним помаленьку - спешить не для чего, ходил на вашу квартиру в Via Felice; но уже всё изменилось с тех пор, и хозяин другой - расспрашивать было некого. Постараюсь исполнить ваше желание и напишу для Корша письмо, то есть - два или три письма, не знаю, будет ли интересно2, "Современник" имеет право на меня сердиться; но, право же, я не виноват. Говорят, Некрасов опять стал играть.,. Вы воображаете, что мне "со всех сторон" пишут!3 Никто мне не пишет. А потому давайте мне сведений как можно больше.

Познакомился я здесь с живописцем Ивановым и видел его картину4. По глубине мысли, по силе выражения, по правде и честной строгости исполнения вещь первоклассная. Недаром он положил в нее 25 лет своей жизни. Но есть и недостатки. Колорит вообще сух и резок, нет единства, нет воздуха на первом плане (пейзаж в отдалении удивительный), всё как-то пестро и желто. Со всем тем я уверен, что картина произведет большое впечатление (будут фанатики, хотя немногие), и главное: должно надеяться, что она подаст знак к противодействию Брюлловскому марлинизму5. С другой стороны, византийская школа князя Гагарина...6 Художеству еще худо на Руси. Остальные здешние Русские артисты - плохи. Сорокин кричит, что Рафаэль дрянь и "всё" дрянь, а сам чепуху пишет; знаем мы эту поганую рассейскую замашку7. Невежество их всех губит. Иванов - тот, напротив, замечательный человек; оригинальный, умный, правдивый и мыслящий, но мне сдается, что он немножко тронулся: 25-летнее одиночество взяло свое. Не забуду я (но это непременно между нами), как он, во время поездки в Альбано, вдруг начал уверять Боткина и меня - весь побледневши и с принужденным хохотом - что его отравливают медленным ядом, что он часто не ест и т. д.8 Мы очень часто с ним видимся; он, кажется, расположен к нам.

Вы меня хвалите за мое намерение прожить зиму в Риме. Я сам чувствую, что эта мысль была недурная - но как мне тяжело и горько бывает, этого я вам передать не могу. Работа может одна спасти меня, но если она не дастся, худо будет! Прошутил я жизнь - а теперь локтя не укусишь. Но довольно об этом. Все-таки мне здесь лучше, чем в Париже или в Петербурге.

Не знаю, писал ли я вам, что в Париже встретил Ольгу Александровну9. Она не совсем здорова и зиму будет жить в Ницце. Здесь из Русских пока никого нет: ждут Черкасских10.

Боже вас сохрани не прислать мне 7-го тома Пушкина, переписку Станкевича и ваше письмо о Гоголе11. Справьтесь у Некрасова и Колбасиных, как сюда пересылались книги - и так и поступайте.

Со вчерашнего дня стал дуть tramontano - а то такая теплынь стояла, что сказать нельзя. Третьего дня мы с Боткиным провели удивительный день в villa Pamfili. Природа здешняя очаровательно величава - и нежна, и женственна в то же время. Я влюблен в вечно зеленые дубы, зончатые пинии и отдаленные, бледно-голубые горы. Увы! я могу только сочувствовать красоте жизни - жить самому мне уже нельзя. Темный покров упал на меня и обвил меня; не стряхнуть мне его с плеч долой. Стараюсь, однако, не пускать эту копоть в то, что я делаю; а то кому оно будет нужно? Да и самому мне оно будет противно.

Боткин здоров; я с ним ежедневно вижусь, но я не живу с ним. В его характере есть какая-то старческая раздражительность - эпикуреец в нем то и дело пищит и киснет; очень уж он заразился художеством12.

Напишите мне всё, что узнаете, услышите о Толстом и его сестре13. Я не думаю, чтобы вам понравилось его последнее произведение, но у него есть другие, хорошие вещи14. Он вас очень любит.

Познакомились ли вы с графиней Ламберт? Она того желала, и я вам советую. Я опять напишу ей письмо через ваше посредничество. На этот раз пойдите к ней.

Ну вот - переписка благополучно возобновлена; смотрите же, чтобы она не прекратилась. Поклонитесь всем друзьям, а вам я крепко жму руку. Читали ли вы "Историю Рима" Момзена?15. Я ею здесь упиваюсь.

Весь ваш И. Т.

P. S. Напишите мне досконально: Базунов не пострадал от моих повестей?16 Если нет, мое самолюбие было бы несколько успокоено.

Иван Тургенев.ру © 2009, Использование материалов возможно только с установкой ссылки на сайт